Все шло своим чередом. . . И даже как будто продолжалась осень, И даже покапывало с крыш, И каждая капля по подоконнику - Следом - гулкая капля в голове. С ужасающим однообразием Теплого вечернего уюта: Магнитофонной ленты, сушеного банана С привкусом прокисшей груши, Трескотни швейной машинки за стеной, Половинкой карты СССР - до за Урала (Что может быть теплее и уютнее : Сидеть в спокойствии - и рассматривать стук колес, и разнюхивать зимы и лета, и расслушивать суету). . . .Вот как все было до. . . А потом раскрылась дверь И услышалось собственное «Ах!» Это упала с неба звезда - Крошечная звезда снежинки - И растаяла в руках, на щеках, губах. Запах : горьковато-терпкий, густой. Так может пахнуть только большое, Темно-зеленое и теплое. И не было «до». . . «После» - не будет. Так может казаться, только Когда очень любишь и знаешь О неизбежности конца, и Все равно - утешаешь, уговариваешь: «До смерти далеко. . . у - у - у, да она еще и на горизонте не появилась, Все только начинается». - Так сладко себя обманывать, понимая Свой обман. Так сладко теребить пальцами Свежую колючую хвоинку. Она совсем даже не «Таежная красавица». Она туго скручена веревками Со своею сестрой, такой же худощавой И задрипанной. А вместе они - Она! (Пусть даже зловещие путы - Мы о них ничего не знаем). И Она - прекрасна. И это ей принадлежит Глубокий зеленый цвет и запах.
