И еще - бег по мосту от папы (как игра в лошадки: Шарф - поводья, «из под копыт, пыль, как щит» . . . взмыленные лошадки, загнанные) и на ходу с парапета рукой - пятисантиметровый слой снега - к губам (что тает: снег или губы?). А потом врываешься во двор и обдираешь сосульки с веревочки, грызешь на виду, бесстыдно. А дома - приглушенный свет бара, теплый чай, Теплые ноги, форточка – настежь, пирог и плед, ручка, бумага - и сначала: «зимний солнцеворот». Солнце катится с горки (неровное, как колесо от старой телеги, а визуально – кружочек лимона, почему-то сине-фиолетовый). На горке избушки, в избушках - людишки. И я – людишка. А солнце - синее и смешное, как долька лимона, подгоняемое синими молниями, громыхая, катится с горки.
